Женщины, которые меня не убили

Антиванские вороны готовят яды для клинков и стрел на масляной основе. Зачем хорошее лезвие портить водой?

Слабый масляный раствор корня смерти должен был ослабить, а не убить противника.

Самому-то Зеврану было все равно, но синеглазая воительница неровно дышала к пепельно-седому болвану с двуручным мечом, а у Зеврана отчего-то прорезалась слабость к женщинам, которые его не убили. Старею, наверное, вздохнул он, уворачиваясь от косого рубящего удара. Что-то ты больно прыткий, приятель, пустим-ка тебе еще крови, чтобы не прыгал так резво… Вот прямо по предплечью и полоснем, чтобы лишних движений не делать. Не слишком глубоко? Течет, не брызжет, в самый раз. Ну, падай уже, голубчик, падай. Умаялся я прыгать вокруг тебя с твоим двуручником.

– Это так лириум действует? – спросил он, отражая очередной выпад. Ну как, отражая, поди отрази выпад заточенной стальной оглобли коротким мечом и длинным кинжалом. Так, слегка отводя в сторону, чтоб было где развернуться для пируэта.

– У тебя прелюбопытная татуировка.

– Заткнись… и дерись… как мужчина! – просипел тот в три выдоха. Ага, значит, все-таки действует яд. Еще совсем немного – и ты, приятель, свалишься. Ты уже сейчас держишься на одном упрямстве. Ну и еще немного на лириуме.

– А может, пойдем выпьем и поговорим? – без особой надежды спросил он. Ответом был очередной взмах меча.

– До чего грубое оружие, – Зевран легко уклонился от медленного, слишком медленного удара. Кончик меча со скрежетом и хрустом врубился в грубую

штукатурку стены. – И плохо годится для боя в этих тесных улочках. Почему бы тебе не взять то, что более подобает нашему с тобой росту и сложению?

С надсадным рычанием противник вскинул меч над головой. Зевран вложил оружие в ножны отступил еще на два шага.

– Почему… ты… отступаешь, трус?

– Освобождаю тебе место, чтобы упасть, – Зевран сделал шутовской пасс руками. –

Раз, два, три… Падай!

Противник обрушил меч с шагом вперед… и сам упал следом за ним.

Зевран ногой отпихнул меч подальше. Перевернул противника, усадил спиной к

стене. Тот слабо дернулся, но не мог даже руки поднять.

– Ну вот, – удовлетворенно заметил Зевран, – теперь здесь только мы и крысы.

Никто не помешает побеседовать. Тебе, кстати, мама не говорила, что не стоит

бросаться с мечом на человека, который всего лишь хочет поговорить?

– Мне не о чем с тобой говорить, жалкий наемный раб.

– Тц-тц-тц, как грубо. Во-первых, не наемный, а на вольных хлебах, во-вторых,

от такого слышу, в третьих, от такого слышу. Сидит тут весь в собственной крови

и соплях и рассказывает мне, что я жалок.

– Я убью тебя!

– Не в этой жизни.

– Что… что ты делаешь?

– Перевязываю тебя, – у Зеврана всегда был при себе моток чистого льняного

полотна. – Не хочу, чтобы ты истек кровью. Ей ты нужен живым.

Глупый меченосец наконец-то перестал беситься и посмотрел на Зеврана. В смысле – на Зеврана, а не на врага, которого нужно располовинить своей заточенной оглоблей.

– Ты ей нужен. Я только это и хотел тебе сказать. Только за этим и пришел в

город. И, признаться, только поэтому тебя не убил.

Беловолосый качнул головой. От слабости она тут же свесилась на грудь.

– Хоук нужен маг.

Зевран уперся пальцем ему в лоб, помог поднять голову. В глазах жертвы лириумных экспериментов плясали, как сказала бы Середа, зайчатки разума. Ах, Середа… Она прекрасно владела всеобщим, но иногда у нее были довольно дикие идеи насчет этимологии слов. Впрочем, не Зеврану с его акцентом быть ей судьей. Тем более, что он не смог ей быть никем другим…

Ох, эти женщины, которые не убили его!

– Хоук после битвы пошла не с магом. А с татуированным от бровей до лодыжек эльфом-убийцей, бывшим рабом. Смекаешь?

Беловолосый только скривил рот и ничего не ответил.

– Она не пошла с тобой только потому, что ты идиот, постоянно думающий только о

себе. Ты просто не заметил, какая разница в ее отношении к магу и ее отношении

к тебе. В общем, где-то за полчаса яд выветрится и эта слабость пройдет. На

твоем месте я бы меня не искал. На твоем месте я бы пошел в ее особняк. Скажи

ей все. Люби ее. Сделай ее счастливой, – Зевран вздохнул. – У меня не

получилось.





Дама в беде

Город пылал.

Интересно, в который раз.

Опять кругом громоздились баррикады. Вокруг них валялись трупы. Все как тогда,

только для разнообразия – ни одного кунари, сплошь маги да храмовники.

Интересная жизнь у людей, подумал Зевран, перешагнув через два тела и пройдя…

ну, наверное, нужно сказать «между»… между кусками того, что осталось от

третьего. Ах, все как в старые добрые времена, когда прекрасная Морриган

сначала морозила толпу врагов, а потом запускала в них огненным шаром. Вот

такие же украшения висели потом по всем окрестностям на сто ярдов вокруг.

Еще через квартал интересная жизнь началась у него самого: какая-то сопливая

магичка крови попыталась вытянуть из него силы. Вытирая ножи о тунику

покойницы, Зевран заметил рядом лежащего юношу-храмовника. Юноша не обратил на

Зеврана внимания. Он был занят. Он умирал.

Зевран решил помочь ему провести с пользой последние минуты. Приподнял за

плечи, уложил головой на спинку кресла в основании баррикады.

– Что происходит? Почему в городе беспорядки?

– Маги… Взбунтовались маги.

– Надо же. Интересно, почему.

Умирающий не оценил иронии.

– Орсино спятил… Мередит тоже… какой-то отступник взорвал церковь…

Ну, к тому шло, подумал Зевран. Дыхание умирающего делалось все слабее, и Ворон

поспешил задать главный вопрос:

– Где Хоук?

– В Казематах… Там ад…

– На чьей она стороне? – Зевран слегка встряхнул храмовника, но глаза того уже

закатились, а дыхание пресеклось. – Ладно, разберусь на месте…

Он закрыл мертвецу глаза и выпрямился. Взгляд упал на заколотую магичку крови,

и Зевран зачем-то потратил несколько мгновений, чтобы положить девушку рядом с

юным храмовником.

Вышла красивая пара. Они могли бы вот так же лежать живыми, в теплой постели, а

не на мостовой, и с гораздо большим приятством, если бы не эта глупая вражда…

Со стороны порта послышались крики и слаженное бряцание доспехов: отряд не

меньше двух дюжин человек в полном снаряжении. Зевран не стал выяснять, кто это

– городская стража, храмовники или наемники. Нырнул в проулок и поспешил в

сторону Казематов, над которыми уже вспыхивал разными цветами магические

зарницы.

Дама в беде. И если не поторопиться, она, не ровен час, выберется из беды сама,

без его помощи…



Женщина, которую мы убили

Счастье невозможно, удовольствие достижимо.

Они любили делать это втроем, потому что редко хватало времени на постельные

забавы, которые они слишком любили, чтобы двое развлекались, а третий

сопел лицом к стене. Руки Тальесина и Зеврана встречались на груди Ринны, на

бедрах, в паху и на талии. Еще Зевран любил, когда он в ней, а в нем –

Тальесин. Как вода между небом и землей. Больше, чем когда он в Тальесине, а

тот с Ринной.

Это должно было насторожить, но он не подумал тогда.

Он был слишком глуп. И влюблен. Что, впрочем, одно и то же.

Это не имело значеня.

Как и то, что Ринна невиновна. Приказ есть приказ.

Их клинки встретились в ее груди. Омерзительный скрежет.

Потом он нашел информатора. Сказал Тальесину правду.

И узнал, что Тальесин знал эту правду с самого начала.

Знал, когда смеялся Ринне в лицо.

Знал, когда вонзал свой кинжал навстречу кинжалу Зеврана.

Зевран ненавидел его. Ненавидел каждый миг, когда они были вместе. Ненавидел

себя.

Но он теперь был умней на целую смерть. И он промолчал.

– …Выжило двое Серых Стражей. Гномка и человек. Опасные бойцы, хотя оба очень

молоды. Кто готов?

– Я возьмусь, – сказал Зевран.

– Мы, – поправил Тальесин.

- Я.

– Почему?

Потому что не доверяю тебе. Потому что презираю тебя. Потому что ты мне

противен.

– Потому что я жаден до денег и славы, дорогой Тальесин.

– Это Серые Стражи. Они тебя съедят на завтрак.

– Тогда можешь приехать на обед.

– Раньше мы все делали вместе.

– Раньше было раньше, мой тевинтерский друг.

…Он стоял, сливаясь со стволом дерева. Ждал, когда наводчица сделает свое дело.

Наемники затаились в кустах. Они сопели, побрякивали оружием и дышали луком.

Зевран не ждал легкой победы. Он знал, что на счету Серых Стражей – очищенная

от демонов башня магов, несколько отрядов Порождений, несчетное количество

нежити и дракон. Знал, что со Стражем ходят двое сильных магов – а значит,

половина его наемников уже сейчас, считай, жареное мясо. Также в отряде Стражей

имелись, по слухам, лучница, голем, здоровенный кунари и боевой пес.

Нет, бой не обещал быть легким. Огромная фигура голема показалась над холмом

первой. Слухи не врали и насчет кунари: рога почти уравнивали его с големом в

росте.

Зевран проверил, гладко ли вынимается из ножен оружие. Остальные соратники

Стража пока что были плохо различимы, но он знал: где-то среди них невысокая

крепкая женщина, его цель.

Женщина, которая, если повезет, убьет его.